Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Венедиктов А.В.
Избранные труды по гражданскому праву. Т. 2

§ 31. Право собственности в кодексах промышленного капитализма

Таким образом, отделение капитала-собственности от капитала-функции не означает отсутствия у промышленного капиталиста права собственности на используемые им в процессе производства материальные и денежные средства, права собственности со всеми его "вещественными" правомочиями: правом владения, пользования и распоряжения.

Поэтому буржуазные кодексы эпохи промышленного капитализма с особой заботливостью перечисляли эти правомочия в своих определениях права собственности. Даже и кодекс Наполеона (1804 г.), несмотря на всю краткость его общих формулировок, определял собственность как "право пользоваться и распоряжаться вещами[828] наиболее абсолютным образом - с тем, однако, чтобы не делать из них употребления, запрещенного законом или особыми правилами" (ст. 544)[829]. Пространнее формулы других гражданских кодексов, появившихся почти одновременно с кодексом Наполеона, но отдававших еще известную дань феодальным отношениям. Раздел о собственности в Прусском земском уложении 1794 г. начинался с общего определения права собственности: "Собственником называется тот, кто по собственной власти (aus eigener Macht) управомочен, лично или через третьих лиц, распоряжаться субстанцией вещи или права с исключением (всех) других" (ALR I 8 § 1). В дальнейших статьях уложение стремилось охарактеризовать конкретнее объем права "полной собственности" (volles Eigentum), т.е. буржуазной собственности, в ее противопоставлении феодальной разделенной собственности, которой Прусское и Австрийское уложения были принуждены - в отличие от кодекса Наполеона - уделить специальное внимание[830]. В силу полной собственности собственнику принадлежит право "владеть вещью, употреблять и отчуждать ее" (zu gebrauchen und sich derselben zu begeben). "Право распорядиться субстанцией вещи называется собственностью" (Propriet/a/t)[831]. "Право употреблять вещь для своей выгоды называется правом пользования" (Nutzungsrecht). "Собственность является разделенной, если содержащиеся в ней права принадлежат разным лицам" (ALR I 8 § 9-11, 16).

Аналогичные определения давало и Австрийское гражданское уложение 1811 г.: "Все, что принадлежит кому-либо, все его телесные и не телесные вещи, называются его собственностью" (§ 353). "Рассматриваемая как право (als ein Recht betrachtet) собственность есть правомочие (Befugnis) произвольно (nach Willkür) распоряжаться субстанцией и выгодами вещи и исключать других от этого" (§ 354). Вслед за этими общими определениями Австрийское уложение проводило указанное выше разграничение между полной и разделенной собственностью (§ 357)[832] и определяло объем правомочий носителей той и другой собственности. В силу права свободно распоряжаться своей собственностью полный собственник (der vollständige Eigentümer) может произвольно использовать свою вещь или оставить ее без использования; он может ее уничтожить, полностью или в части передать другим или безусловно отказаться от своих прав на нее, т.е. покинуть ее" (§ 362). "Теми же правами пользуются также неполные собственники - как верховный, так и подчиненный, но только один не вправе предпринимать ничего, что стоит в противоречии с правами другого" (§ 363)[833].

Одной из причин более детального перечисления отдельных правомочий собственника в Прусском и Австрийском уложениях, по сравнению с кодексом Наполеона, явилось, вероятнее всего, стремление их составителей дать более исчерпывающую характеристику полной собственности как побеждающей буржуазной собственности - в ее противопоставлении феодальной разделенной собственности, сохранявшей ряд сильнейших позиций в Пруссии и Австрии и требовавшей наличия соответствующих норм о ней в самих уложениях[834]. Полная же ликвидация феодальных ограничений собственности во Франции избавляла составителей этого "классического кодекса буржуазии" от необходимости давать более детальный перечень правомочий буржуазного собственника, совершенно раскрепощенного от каких бы то ни было пут феодального строя.

Наличие феодальных пережитков побудило и составителей следующих по времени гражданских кодексов дать более детальную характеристику полномочий собственника. Однако идея разделенной собственности не получила уже в них признания. Статья 262 т. Х ч. 1 Свода Законов царской России 1832 г. (ст. 420 т. Х ч. 1 по изд. 1914 г.)[835] давала одно из наиболее развернутых определений права собственности, охватывавшее, наряду с материальными, формальные моменты этого права: "Кто, быв первым приобретателем имущества, по законному укреплению его в частную принадлежность, получил власть, в порядке, гражданскими законами установленном, исключительно и независимо от лица постороннего владеть, пользоваться и распоряжать[836] оным вечно и потомственно, доколе не передаст сей власти другому, или кому власть сия от первого приобретателя дошла непосредственно или через последующие передачи и укрепления: тот имеет на сие имущество право собственности"[837]. Характерно, что М.М. Сперанский, отвергая французское и австрийское определения права собственности и усматривая "существо собственности" в "укреплении" (titulus), т.е. в формальном моменте собственности[838], все же принужден был охарактеризовать право собственности и со стороны его содержания, охарактеризовать как власть владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом[839].

Вместе с тем и понятия полного и неполного права собственности, как было уже отмечено[840], получили в т. Х иной смысл, чем в Прусском или Австрийском уложениях. Право собственности является полным, когда "владение, пользование и распоряжение соединяются... в одном лице... без всякого постороннего участия"; неполным, когда "оно ограничивается в пользовании, владении или распоряжении другими посторонними также неполными на то же имущество правами" (ст. 264 и 271 по изд. 1832 г. или ст. 423 и 432 по изд. 1914 г.). Под это общее понятие неполного права собственности составители т. Х подвели не только случаи отделения права владения и права пользования, которые лишь с известной натяжкой могли бы быть приравнены к отношениям разделенной собственности в духе Прусского или Австрийского уложений (ср. ст. 303 и 304 т. Х ч. 1 по изд. 1832 г. или ст. 514 и 515 по изд. 1914 г.), но и разнообразные законные ограничения собственности: право участия общего и право участия частного (ст. 272 по изд. 1832 г. или ст. 433 по изд. 1914 г.). Подобное расширение понятия неполного права собственности сводило к нулю юридическое значение самого деления права собственности на полное и неполное, ибо не было "такого клочка земли, который бы не подлежал законным ограничениям собственности и не подпадал бы поэтому под понятие неполной собственности"[841]. Таким образом, сходство понятий полной и неполной собственности с аналогичными понятиями Прусского и Австрийского уложений носило по существу внешний характер[842]. Поскольку при Екатерине II служилое дворянство было окончательно освобождено от обязательной службы, составители т. X, оставлявшие к тому же за пределами т. Х крепостное крестьянство и его поземельные отношения с помещиками, могли ограничиться лишенной конкретного содержания категорией неполного права собственности и не вводить в т. Х феодальной идеи разделенной собственности - в том виде, как это сделали составители Прусского или Австрийского уложений. С тем большей энергией они подчеркивали в ст. 262 (ст. 420 по изд. 1914 г.) бессрочность ("вечно и потомственно") и исключительность власти собственника, ее независимость "от лица постороннего" и перечисляли отдельные элементы этой власти: право владения, пользования и распоряжения.

Чтобы закончить обзор определений права собственности в гражданских кодексах периода промышленного капитализма, мы остановимся лишь на постановлениях Саксонского гражданского уложения 1863 г.[843] Уложение начинало с общего определения права собственности: "Собственность дает право полного и исключительного господства над вещью" (§ 217). Вслед за тем оно тщательно перечисляло отдельные правомочия собственника: "Собственник управомочен изменять, пользоваться и уничтожать свою вещь по своему усмотрению (nach Belieben). Он может юридически распорядиться ею, в особенности, полностью или частично отчудить ее" (§ 219). "Собственник имеет право извлекать выгоды (Nutzungen) из вещи" (§ 220). "Собственник имеет право на владение вещью. Он может исключить каждого от воздействия на вещь" (§ 221). И наконец, уложение полностью ликвидировало феодальную категорию разделенной собственности, столь популярную ранее в Германии: "Содержащиеся в собственности правомочия не могут быть разделены между несколькими собственниками так, что один имеет верховную собственность (Obereigentum), а другой - подчиненную собственность (ein nutzbares Eigentum). Передача отдельных полномочий собственности другому лицу может установить только право на чужую вещь" (§ 226).

Примечания:

[828] Определение права собственности, как права всякого гражданина, "пользоваться и распоряжаться по своему усмотрению (à son gré) своими имуществами, доходами, плодами своего труда и промысла (de son industrie)", фигурировало уже в ст. 16 Конституции 1793 г. См. характеристику этого определения у Маркса (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 386).

[829] Аналогично – § 436 Итальянского гражданского уложения 1855 г.: "La proprietà e il diritto di godere e disporre delle cose nella maniera piu assoluta..." и вслед за нею – ст. 23 утвержденной 31/I 1941 г. книги о собственности Итальянского уложения: "Il pro­prietario ha diritto di godere e disporre delle cose in modo pieno ed esclusivo..." (Gazzetta ufficiale, 5/II 1941 г., Nr. 31). См. также § 765 Китайского гражданского уложения: "Собственник может в пределах, установленных законом или распоряжениями власти, по своему усмотрению пользоваться, извлекать выгоду и распоряжаться своей вещью и устранять воздействие на нее других лиц" (цит. по переводу В.И. Серебровского. Информационный бюллетень Всесоюзного Института юридических наук, 1940, N 4).

[830] Ср. характеристику данного в ALR определения права собственности y Дepнбypгa (Dernburg. Lehrbuch des Preussischen Privatrechts und der Privatrechtsnormen des Reichs. 5 Aufl., I Bd., 1894, S. 414).

[831]  Определение субстанции вещи дано в ALR I 2 § 4–5: "Все части и свойства (Eigenschaften) вещи, без которых она не может быть тем, что она должна представлять (собой) или для чего она предназначена, принадлежат к субстанции (Substanz) вещи". "Пока, следовательно, вещь – путем изменения или смешения отдельных частей ее – не уничтожена и пока не изменено главное назначение ее, нет изменений в ее субстанции".

[832] См. § 15 главы III.

[833] Мы уже упоминали, что постановления Австрийского уложения о разделенной собственности, с их феодальной терминологией о ленных, наследственно-арендных и наследственно-чиншевых поместьях (Lehen, Erbpacht und Erbzinsgüter – § 359), пережили крушение Австрийской империи и продолжали фигурировать в уложении даже после его ревизии в 1916 г. (см. § 30 наст. главы).

[834] Ср. ALR I 8 § 9–10; ABGB § 357–360, 363. Подробнее см. § 15 главы III.

[835] В издании Свода Законов 1842 г. ст. 262 т. Х ч. 1 была перенумерована в ст. 388, в издании Свода Законов 1857 г. – в ст. 420; под этим номером она вошла и во все последующие издания т. Х ч. 1.

[836] Только в издании 1914 г. архаический оборот: "распоряжать" – был заменен словом "распоряжаться". Не являлся ли, однако, этот архаический оборот результатом простой опечатки, поскольку одна из других статей той же Жалованной грамоты дворянству 21/IV 1785 г., ст. 11 которой приведена под ст. 262 т. Х ч. 1, гласила: "Наследственным же имением да не распоряжается инако, как законами предписано" (ст. 22)?

[837] Кроме двух последних слов (разрядка наша. – А.В.).

[838] Цит. "Записка" в Архиве исторических и практических сведений, относящихся до России, книга II, 1859, отд. I, стр. 10–13; см. также: В.Б. Ельяшевич. Комментарий, т. II, стр. 278–283.

[839] Ср. также ст. 328 (ст. 541 по изд. 1914 г.), дававшую легальное определение права распоряжения, как одного из правомочий собственника.

[840] См. § 15 главы III.

[841] В.Б. Ельяшевич. Комментарий, т. II, стр. 291.

[842] Именно поэтому отмеченная выше попытка В.Ф. Вельяминова-Зернова отождествить разделение собственности на полную и неполную с западноевропейским понятием разделенной собственности (Опыт начертания российского частного гражданского права. Ч. II, 1815, стр. 32–33) – впрочем, с оговоркой, что подобное деление "в Российском законодательстве вовсе неизвестно" и что оно заимствовано автором "из теории Правоведения, для удобнейшего объяснения различия вещей, сими словами означаемых" (стр. 34), вызвала такой решительный протест в послесводной литературе (см. § 15 главы III).

[843] Общие определения о праве собственности, данные в гражданском уложении Цюрихского кантона 1853–1856 гг., исчерпывались определением права собственности на недвижимость, как права полного и исключительного господства над нею или как права собственника по своему усмотрению определять и изменять способ обработки своей земли (§ 551 и 552; цит. по переводу Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения. СПб., 1887, стр. 100). Определения собственности, данные в законодательстве других швейцарских кантонов, приведены у Губера (Е. Huber. System und Geschichte des Schweizerischen Privatrechts. III Bd., 1889, S. 138–139). Цитированный выше § 436 Итальянского гражданского уложения 1865 г. воспроизводил дословно ст. 544 Кодекса Наполеона. Развернутый перечень правомочий собственника давал Свод местных узаконений губерний Остзейских 1864 г., ч. III, Законы гражданские, ст. 707–708 и 871–874; см. также ст. 875 и 876.