Список книг
|
« Предыдущая | Оглавление | Следующая » Шершеневич Г.Ф.
Курс торгового права. Т. II: Товар. Торговые сделки.
§ 71. Юридические отношения, вызываемые обращением ценных бумагЛитература. См. §§ 64 и 70. Кроме того: Poschinger, Befugniss zur Ausstellung υon Inhaberpapieren, 1870; Heymann, Die dingliche Wirkung der handelsrechtlichen Traditionspapiere, 1905 (Festgabe fűr Dahn); Meyer, Das Orderkonnossement als Traditionspapiere, 1903.
I. Исполнение по бумаге на предъявителя. Отличительная черта ценных бумаг - это тесная связь права, воплощенного в них, с документом. Само право может быть осуществлено обладателем документа, обещаемое действие исполняется в отношении предъявляющего документ и лишь в обмене на последний.
Если право стоит в зависимости от предъявления документа, то до этого момента должник не обязан к исполнению действия, на которое он дал свое согласие, он не может быть обязан к выполнению, потому что ему неизвестно лицо кредитора, будет ли обязательство воплощено в форму бумаги на предъявителя или приказной бумаги. Если он не может считаться обязанным к исполнению, то, следовательно, с его стороны нет и просрочки, если в назначенное время никто не предъявляет требования. Просрочка возникает только с момента предъявления документа и требования исполнения по нему.
Далее, от предъявления документа зависит и исполнение обещанного действия в отношении того, кто является обладателем документа в этот момент. В приказных бумагах должник встречается с совершенно неизвестным ему лицом, которого он не знал при выдаче документа. Однако он обязан в отношении его, если только он убедится, что это действительно то лицо, на которое указывает последняя передаточная надпись. Должник обязан проверить наличность этого соответствия, хотя и не углубляясь в исследование правильности ряда переходов документа, завершившихся обладанием со стороны того, кто документ предъявляет. В бумагах на предъявителя такой проверки нет. Должник исполняет в отношении того, кто предъявляет ему документ. Он вправе делать лишь такие возражения, которые касаются самой действительности документа, или вытекают из содержания документа или из отношения должника к предъявителю. Зато должник обеспечивает себя против всяких последствий тем, что в обмен на исполнение он требует возвращения ему документа.
II. Передача ценных бумаг. Вследствие тесной связи права с документом приобретение права, воплощенного в ценной бумаге, возможно только по получении документа. Поэтому для перенесения с одного лица на другое права по ценной бумаге необходима передача самой ценной бумаги. Приобретение права всегда предполагает передачу документа, но не всегда передача документа свидетельствует о переходе права. Передача документа может иметь своей целью перенесение фактического владения, предоставление пользования, напр., в процентных бумагах, отдачу на сохранение, в залог. В бумагах приказных цель передачи может быть выражена в надписи, но в бумагах на предъявителя она может обнаружиться только из всей обстановки сделки. Различие между бумагой на предъявителя и приказной бумагой в том, главным образом, и выражается, что по первой передача права совершается одним лишь вручением документа, тогда как по второй передача права, кроме вручения документа, требует и совершения надписи[186].
Передача ценной бумаги создает для цедента ответственность за действительность воплощенного в ней права, но не за осуществимость его. Цедент, по общему правилу, не отвечает за то, пожелает ли, будет ли в состоянии обязанное лицо выполнить лежащее на нем обязательство. Исключения из этого общего правила должны быть прямо указаны в законе. Таковы исключения, установленные по векселям[187], варрантам[188].
III. Виндикация ценных бумаг. Ценные бумаги, особенно выданные на предъявителя, предназначаются с самого начала к обращению. Если личность законного правообладателя приказных бумаг легко обнаруживается из самого документа, нельзя того же сказать относительно бумаг на предъявителя. Если принять в соображение, что ценные бумаги поступают на рынок массами однородного образца, то понятно будет, сколько затруднений представляет в каждом отдельном случае исследование, каким путем дошла та или иная ценная бумага к ее обладателю.
Торговый мир на Западе, испытывая эти трудности, настоял на устранении виндикации по отношению к бумагам на предъявителя еще в большей степени, нежели это принято в отношении движимых вещей, т.е. товаров в тесном смысле. Добросовестное приобретение их вполне обеспечивает обладателя от притязаний собственника, даже в том случае, когда бумаги были похищены или найдены, т.е. в том случае, для которого законодательства сохраняют начало строгой виндикации для движимых вещей. Всякое лежавшее на них вещное право, право собственности или залога теряет силу в отношении добросовестного приобретателя. Такова общая точка зрения западных законодательств[189].
Распространение ценных бумаг на русском рынке, обнаружившееся со второй половины XIX века, поставило и у нас вопрос о виндикации их и о положении добросовестного приобретателя. Ценные бумаги приобретаются от банкирских контор, куда они попадают, как показывает практика, не всегда законными путями. Опасение за приобретенные права могло бы вредно отразиться на интересах кредитных учреждений. Неудивительно поэтому, что при поразительной отсталости русского законодательства, наша судебная практика стремится сама перенести к нам западноевропейские начала.
Так как приходилось признавать, что русский законодатель придерживается в отношении движимых вещей начал виндикации, то возможно было избегнуть их применения к бумагам на предъявителя только исключив бумаги из разряда движимых вещей. Так и поступила наша практика. "Бумаги на предъявителя существенно отличаются от других видов движимого имущества. Предназначаемые к постоянному и свободному обращению из одних рук в другие, расходясь в огромном количестве экземпляров, совершенно однородных по форме, они представляют особый вид имущества, более всего приближаясь к денежным знакам, и потому к ним не могут быть применимы общие правила об имуществах движимых"[190]. Нетрудно заметить, что в данном решении Сенат сошел с почвы законности и встал на почву целесообразности. Юридического различия между бумагами на предъявителя и движимыми вещами в приведенном решении не установлено. Из желательности же изъять бумаги на предъявителя от действия общих правил о движимых вещах не вытекает, чтобы такое ограничение согласовалось с действующими законами.
Дальше оставалось только отвергнуть сам принцип виндикации в русском законодательстве, признать, что вообще добросовестное владение движимыми вещами обеспечивает от притязаний собственника. В результате также получается, что бумаги на предъявителя составляют собственность их владельца и не могут быть отобраны от добросовестного приобретателя, хотя бы оказались крадеными, что когда бумаги на предъявителя будут в уголовном порядке отобраны у держателя их, не признанного приговором лично виновным, то бумаги эти по тому же приговору уголовного суда должны быть возвращены последнему держателю их, как законному собственнику[191]. Мы видели, однако, при рассмотрении юридических отношений, вызываемых обращением товаров, что стремление устранить виндикацию из действующего права не имеет твердой почвы.
Рассматривая вопрос с точки зрения догматической, а не политико-правовой, необходимо признать, что бумаги на предъявителя подлежат началу виндикации и потому могут быть отобраны у добросовестного приобретателя в пользу собственника[192].
IV. Значение бумаг для владения. Передача бумаг связывается с вопросом о переходе владения. Это относится в особенности к так называемым распорядительным бумагам, как дубликат накладной, коносамент. Торговый оборот стремится связать передачей документа представление о прекращении владения на одной стороне и возникновения его на другой. Распорядительные бумаги, устраняя необходимое для возникновения владения вручение вещи, заменяют его символической традицией. Передача товарной ценной бумаги потому равносильна вручению самого товара, что распоряжение товара обусловлено документом. Возможность распоряжения товарами, указанными в складочном свидетельстве, дубликате накладной или коносаменте[193], находится в непосредственной зависимости от обладания документом, потому с передачей последнего теряется фактически власть над товарами и переходит к лицу, имеющему бумаги в своих руках.
Весь этот вопрос имеет весьма важное практическое значение при многократных переходах ценных бумаг из рук в руки, а также при необходимости, в случае несостоятельности торгового предприятия, отделить чужие вещи из конкурсной массы.
Примечания:
|
