Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Кривцов А.С.
Абстрактные и материальные обязательства в римском и в современном гражданском праве

§ 14. Объективная и субъективная доктрины

Предшествующее изложение показало нам разницу двух основных точек зрения в литературе относительно значения каузального момента при обязательствах: объективной и субъективной. Объективисты, представителем которых является Ленель, кладут центр тяжести на право в объективном смысле, которое должно, по их мнению, заключать в себе указания на то, какие предположения стороны, при той или другой юридической сделке, являются существенными для действительности этой сделки и потому должны быть считаемы наличными в каждом конкретном случае. Субъективисты, наиболее ярким примером которых может служить Виндшейд, - признают зависимость юридической сделки от осуществления или неосуществления каждого предположения стороны, которое служило стимулом к заключению юридического акта и было акцептировано другой стороной. Наш взгляд относительно того, какую из этих двух точек зрения мы считаем за правильную, - отчасти уже ясен на основании предшествующих соображений. Сделаем еще несколько замечаний.

Та роль, которая приписывается объективному праву, - в значительной степени преувеличена, - особенно, когда приходится на практике разрешать вопрос о значении отдельных предположений. Объективисты предлагают применять здесь исключительно те правила, которые выработало право в объективном смысле. Но возникает вопрос: где найти эти объективные правила? Заключает ли в себе вообще право в объективном смысле эти правила? В известной степени, правила эти, действительно, могут быть указаны, именно, насколько они касаются naturalia negotii той или другой юридической сделки. Но по отношению к вопросу об этих последних (naturalia negotii), - вовсе не существует особого разногласия между субъективной и объективной точкой зрения. Виндшейд развивает в своем учебнике правила относительно naturalia negotii, нигде не требуя положительной зависимости применения этих правил от воли участников в соответствующей юридической сделке. Но, как я уже несколько раз в течение предшествующего изложения имел случай упоминать, эти naturalia negotii охватывают только ограниченный круг из предположений сторон. Кроме того, стороны могут по желанию изменять naturalia negotii. Отсюда само собой понятно, что, если при решении вопроса о предположениях сторон, имеющих существенное значение для действительности юридической сделки, - обращать исключительное внимание на объективные юридические правила, - то это означало бы заниматься построением здания, которое не может быть возведено, так как индивидуально изменяющийся характер отдельного случая исключает самую возможность выставления таких общих правил. На самом деле, такие общие правила послужили бы только к тому, чтобы судья решал каждый отдельный случай так, как ему подсказывают его опыт и чутье относительно значения того или другого предположения стороны при известной юридической сделке в данном конкретном ее виде. Таким образом, если субъективизм представляет опасность растеряться в разрешении вопроса о том, какое из множества наличных побудительных к заключению сделки соображений является существенным и какое нет, - то односторонняя объективная точка зрения может повести, с другой стороны, к не менее опасным результатам. Ведь объективные правила, о которых здесь только и может быть речь, являются не юридическими правилами, но практическими правилами опыта. Эти последние, конечно, могут и даже должны руководить судьей при постановлении судебного решения, но не могут и не должны претендовать на исключительное значение. Правда, судебное решение в занимающем нас вопросе должно быть постановляемо с принятием во внимание этих правил опыта, но они не должны идти вразрез с точной оценкой обстоятельств каждого индивидуального случая.

Объективная доктрина не может оправдать устранение подобной индивидуальной оценки каждого конкретного случая. Здесь-то сказывается та могущественная роль и громадное значение, которые должны принадлежать судье в разрешении гражданских дел. Это - его интерпретация, которая должна помочь делу. Он поступает здесь совершенно аналогично тому случаю, как если бы дело шло о нескольких вновь найденных разрозненных кусках старого закона, которые предстояло бы соединить в одно целое со старыми кусками в духе старых кусков. Судья может достигнуть справедливого результата, только придерживаясь твердо воли стороны, как она нашла себе выражение в юридической сделке. В противном случае индивидуальные интересы сторон весьма легко могли бы быть принесены на алтарь "объективной точки зрения".

Таким образом, в результате мы получим два правила. Первое правило: если предположение стороны, послужившее двигательным стимулом к заключению юридической сделки, было внешним образом выражено и принято противоположной стороной, - то неисполнение этого предположения влечет за собой недействительность юридической сделки. Второе правило: если такое предположение внешним образом не выражено, то оно может быть признано за существенное посредством интерпретирующей деятельности судьи, который руководится в данном случае, во-первых, naturalia negotii этой сделки, если они не отменены направленной на такую отмену волею стороны; во-вторых, правилами опыта, имеющими, однако, только руководящее значение; в-третьих - и самое главное, особенностями отельного случая, какие нашли себе выражение в юридическом акте. Он должен относительно этих невыраженных предположений сторон установить такой порядок, который мог бы всего более удовлетворять взаимным интересам сторон, как они нашли себе выражение в юридической сделке.

Изложенное показывает, что если откинуть крайности объективной и субъективной точек зрения, то в действительности оба взгляда весьма близко подойдут друг к другу по их практическим результатам. Останется, однако, различие в тенденции той и другой доктрины. Объективисты начинают с того, чтобы установить объективный правопорядок, т.е. установить прежде всего комплекс правил, обязательных для толкования юридической сделки известной категории, - при этом индивидуальные особенности конкретного случая весьма легко могут быть подвергнуты совершенному оставлению в стороне, или тому, что им не будет придано достаточного значения: для субъективистов, напротив, юридическая сделка, со всеми ее индивидуальными особенностями, является не только конечной целью, но и исходным пунктом интерпретирующей деятельности суда. Постоянное стремление субъективной доктрины заключается в том, чтобы прийти как можно более ближе к самому справедливому in concreto результату. Эта-то тенденция и служит объяснением того обстоятельства, что субъективизм с такой ревностью и энергией проводится английской судебной практикой.