« Предыдущая | Оглавление | Следующая » Лунц Л.А.
Деньги и денежные обязательства в гражданском праве
§ 4. Золотая оговорка. Понятие и видыКак уже было указано, долгое время наиболее распространенным способом
была стабилизация ценностного содержания денежных обязательств путем золотой
оговорки. Детальное изучение ее является необходимым, так как без такого
изучения многие вопросы, связанные с содержанием денежных обязательств,
остались бы неясными, неразрешенными.
Золотой оговоркой (Clause or, Gold clause, Goldklausel) является (а) договорное
условие о платеже в известной сумме определенных золотых монет или (б)
условие об уплате денежных знаков, которые будут иметь хождение в момент
платежа в сумме, эквивалентной на момент платежа определенному весовому
количеству золота или известному числу определенных золотых монет.
Все многочисленные варианты золотой оговорки можно свести к двум указанным
видам, т. е. либо (а) к условию, согласно которому определенная золотая
монета является "валютой платежа" (Clause monnaie or, Gold coin clause),
либо (б) к условию, согласно которому определенная золотая монета или
определенное весовое количество золота служит "валютою долга", т. е.
единицей исчисления долга; сумма денежных знаков, подлежащих в этом случае
уплате, должна определяться в момент исполнения обязательства по стоимости
в этот момент известного количества золота; в момент же совершения договора
сумма эта является еще неопределенной, но определенным до известной степени
является ценностное содержание денежного обязательства; этот вид золотой
оговорки именуется Clause valeur or, Gold value clause.
Примером Clause monnaie or можит служить формула "1 000 долларов, подлежащих
уплате золотыми монетами США нынешнего (1931 г.) стандарта веса и пробы".
Примером Clause valeur or может служить формула: "уплата долларами, имеющими
хождение в момент платежа, в сумме, эквивалентной на момент платежа одной
тысяче долларов золотыми монетами США нынешнего (1931 г.) стандарта веса
и пробы".
Отметим, что так называемая "Gold clause proper" - золотая клаузула в
чистом виде, т. е. условие, направленное на предоставление золота
в слитках (а не в монете), не составляет здесь предмета нашего рассмотрения,
так как в этом случае налицо обязательство, на которое законодательство
капиталистических стран не распространяет правил о денежных обязательствах.
Учение о золотой оговорке может быть сведено к следующим вопросам:
(1) когда признается наличие золотой оговорки и в какой форме она должна
быть выражена;
(2) вопрос о толковании золотой оговорки, т. е. о ее квалификации
либо как условия платежа в золотой монете, либо как условия об исчислении
платежа в золотой монете или в весовых единицах золота;
(3) вопрос о действии золотой оговорки.
Вопрос о наличии золотой оговорки в денежном обязательстве осложняется
многообразием форм ее выражения; стороны далеко не всегда прибегали к
тем развернутым формулировкам, которые указаны выше. На континенте Европы
были употребительны такие выражения, как: "500 франков, уплачиваемых золотом"
или "500 золотых франков", или "500 франков звонкою монетою".
В подобных случаях практика обычно признавала наличие золотой оговорки
(например, в решениях от 12 июля 1929 г. Постоянного международного трибунала
в Гааге по делам сербских и бразильских займов, размещенных во Франции[367]).
В некоторых случаях суды выводили золотую оговорку из обстоятельств,
сопутствовавших заключению договора, или путем распространительного толкования
каких-либо других условий договора. Например, если в проспекте о выпуске
облигаций займа говорилось о то, что заем является золотым, то золотая
оговорка признавалась, хотя бы в самой облигации о золоте не было никаких
указаний[368]. Если в облигации введена альтернативная
валютная оговорка с правом для кредитора выбрать платеж по одному из нескольких
валютных паритетов (причем только один из этих паритетов снабжен золотой
оговоркой), то весь заем в целом признавался золотым[369].
Уплата долга в течение ряда лет "на базе турецкого золотого фунта" послужила
основанием для британского Тайного совета к признанию наличия золотой
оговорки, хотя обычно британские суды весьма сдержанно относятся к признанию
этой оговорки и требуют, чтобы она была выражена expressis verbis[370].
Германская практика (1933 - 1934 гг.) в интересах германских кредиторов
по сделкам внешней торговли и в интересах германских банков по внутренним
сделкам обнаруживала склонность признавать наличие золотой оговорки, мотивируя
одной только ссылкой на скрытые намерения сторон и на пресловутый принцип
"доброй совести"[371]. Германские фирмы, не доверявшие
собственной валюте и обычно до 1931 г. требовавшие в экспортных и импортных
сделках выражения цены в фунтах или долларах, после отхода этих валют
от золота (1931 и 1933 гг.) настаивали на платеже из расчета "полноценного"
фунта или доллара, мотивируя тем, что стороны якобы исходили при заключении
договоров из представления о равнозначности "фунтовой" или "долларовой"
оговорок золотой оговорке[372].
Германские банки разослали циркуляр своим клиентам, в котором было выражено
требование возврата кредитов, исчисленных в фунтах или долларах по курсу
для предоставления кредита[373].
Та же точка зрения в 1933 - 1934 гг. была выдвинута рядом германских
фирм в отношении сделок с советским торгпредством, заключенных в фунтах
стерлингов[374].
Юридическая литература решительно осудила эти домогательства. Указывалось,
что если стороны при заключении договора доверяли стабильности определенной
иностранной валюты, то они тем самым связали ценностное содержание долга
с последующей судьбой этой валюты; убеждение в стабильности валюты договора
не равносильно намерению выразить сделку в золотых единицах. В отношении
векселей и чеков такая точка зрения может быть прямо опровергнута ссылкою
на Женевский вексельный и чековый уставы и на британский закон о векселях[375].
Таким образом, надо прийти к заключению, что, не требуя определенной
формы выражения золотой оговорки, практика все же исходит из того, что
намерение связать содержание денежного обязательства с ценою золота в
монете или слитке должно быть так или иначе выражено - иначе нет золотой
оговорки.
В условиях денежного обращения после первой мировой войны и вплоть до
второй мировой войны большое практическое значение имел вопрос о квалификации
золотой оговорки (как условия платежа золотом или как условия об исчислении
платежа в золоте).
Золотые монеты после начала первой мировой войны (по США - до весны 1933
г.) везде исчезли из обращения. В тех странах, где после окончания первой
мировой войны золотую валюту на время удалось восстановить (Англия - 1925
- 1931 гг., Франция - 1928 - 1936 гг.), возврат к ней происходил в форме
так называемого золотослиткового стандарта (т. е. без выпуска в обращение
золотых монет, без восстановления размена банкнот на монету, а в форме
обязательства центрального банка отпускать золото для целей внешних расчетов
по определенной, зафиксированной в законе цене). Валютное регулирование
во всех странах связано было с сосредоточением сделок с золотом в центральном
банке каждой данной страны, так что продавать золото можно было лишь этому
банку, а покупать золото - лишь у этого банка.
Все это привело к фактической и юридической невозможности эффективного
платежа в золоте. Оговорка о платеже золотыми монетами или золотом в слитках
наталкивается на невозможность исполнения. Остается место лишь для оговорки
об исчислении платежа в весовых единицах золота или в золотых монетах
определенного стандарта веса и пробы. Этот вид золотой оговорки имеет
своей предпосылкой наличие "цены" на золото; отсутствие свободного золотого
рынка в капиталистических странах ограничивает экономическую базу этого
вида золотой оговорки, но не устраняет ее вовсе.
Судебная практика, исходя из того, что всякая золотая оговорка выражает
намерение сторон создать гарантию стабильности и ценностного содержания
денежного обязательства, пришла к заключению, что Gold coin clause implicite
содержит в себе и Gold value clausе; если невозможен платеж эффективным
золотом, то надо платить денежными знаками, имеющими хождение в момент
платежа, в количестве, равноценном сумме золотых монет или весовых единиц
золота, указанных в договоре. Такое толкование золотой оговорки, признанное
первоначально в названном выше решении Постоянного международного трибунала
по делам сербских и бразильских займов в 1929 г., позднее было усвоено
практикой всех стран[376]. Таким образом, ныне всякая
золотая оговорка, независимо от формы ее выражения, получает значение
условия об исчислении платежа в золоте (а не о платеже золотом). Различие
между двумя указанными видами золотых оговорок (оговорки о платеже золотом
и оговорки об уплате стоимости золота) сохранило значение лишь в договорах
и расчетах между государствами.
Третий из поставленных вопросов - о действии золотой клаузулы - необходимо
рассмотреть особо по отдельным странам.
Такое изучение практики капиталистических стран по вопросам о золотой
оговорке покажет, что в области гражданско-правовых обязательств, подчиненных
внутреннему праву (мы не касаемся здесь обязательств между государствами),
золотая оговорка не является надежным средством гарантии интересов кредиторов
от обесценения валюты долга. Опыт большинства стран обнаруживает, что
как раз в тот период, когда оговорки эти могли бы проявить свое действие,
защищая кредиторов от невыгодных для них последствий обесценения денег
в условиях девальвации или инфляции, действие их обессиливается в порядке
закона или судебной практики. Это в особенности имеет место в тех странах,
где оговорка в период, предшествовавший инфляции или девальвации, получила
широкое распространение - ибо сохранение в силе золотой оговорки при этих
условиях означало бы допущение двух параллельных денежных единиц.
Мы рассмотрим практику о золотой оговорке во Франции, Англии и США и
золотую оговорку по Г. Г. У.
Примечания:
|
