Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Венедиктов А.В.
Избранные труды по гражданскому праву. Т. 2

§ 35. "Неограниченность" буржуазной собственности

В признании права собственности правом наиболее полного и всестороннего господства над вещью, содержание которого не может быть сведено к простой сумме отдельных правомочий собственника, получает, независимо от намерений самих авторов, объективное выражение действительная природа права капиталистической собственности как права на присвоение чужого неоплаченного труда. Право капиталистического собственника на принадлежащие ему средства производства действительно является правом наиболее полного и всестороннего господства лица над вещью, ибо это господство обеспечивает ему всю полноту господства над чужим трудом, всю полноту эксплуатации чужого труда[902].

Однако буржуазная теория права не может (и не стремится) раскрыть действительное содержание полного господства собственника над вещью. Наиболее рельефно это проявляется в спорах об ограниченности или неограниченности права собственности. Савиньи говорил о собственности как о "неограниченном или исключительном господстве лица над вещью"[903], Эйхгорн и Безелер - как о "неограниченном" праве на вещь[904]. Вехтер считал, что "собственность, сама по себе, по своей обычной природе (seiner ordentlichen Natur nach), не подчиняется ограничениям", и рассматривал эти ограничения лишь как "исключение"[905]. Вслед за ними Вангеров и Виндшейд утверждали, что "собственность сама по себе (как таковая) неограниченна" (unbes-chränkt, schrankenlos), что она является "отрицанием ограничений", но все же "терпит", "переносит" их[906]. Эти утверждения встретили отпор со стороны представителей самых разнообразных течений - не только со стороны германистов, но и со стороны романистов, не только со стороны юристов-социологов, но и со стороны представителей так называемого "догматического" направления. Гирке объявил, что почерпнутые из римского права определения собственности как неограниченного или абсолютного и исключительного права неприемлемы для современных юристов. Противопоставляя германскую собственность, носящую границы в своем собственном понятии и пронизанную обязанностями по отношению к семье, соседям и обществу, современной (т.е. феодальную собственность - буржуазной), Гирке начинал, правда, с заявления, что современная собственность представляет "сама по себе (an sich) неограниченное вещное право". Поскольку ее содержание не сужено временно правами третьих лиц, она дает настолько полную власть над объектом, насколько подобная власть вообще может быть допущена в отношении его существующим правопорядком. "Но все же, - утверждал Гирке, - собственность не является правом неограниченного господства. Она может быть названа неограниченной только по сравнению с другими вещными правами". С точки зрения же абсолютной власти собственность в настоящее время также носит границы в своем собственном понятии, ибо дает не произвольную, но юридически "связанную" власть. В разнообразных ограничениях, установленных современным законодательством, проявляется все та же германско-правовая идея о том, что "собственность пронизана обязанностями"[907].

Если Гирке отрицал идею неограниченности собственности как происходящую из недр отвергаемого им римского права, то Иеринг, мы видели, с не меньшей энергией доказывал, что она была чужда и римскому праву (равно как и современному). "Все частные права, если даже они имеют своей ближайшей целью только индивида, находятся под влиянием и связаны мыслью об обществе; нет ни одного права, о котором субъект мог бы сказать: я имею его исключительно для себя, я - его господин (Herr und Meister); последовательно проведенное понятие права требует, чтобы общество меня не ограничивало"[908]. Равным образом и Ю.С. Гамбаров самым энергичным образом протестовал против признания права собственности правом полного, всестороннего, исключительного или неограниченного господства над вещью, какими бы оговорками о наличии позитивных ограничений этого права подобное признание ни сопровождалось[909].

Наличие разнообразных легальных ограничений права собственности (в особенности ограничений права собственности на недвижимости) и ясные указания едва ли не всех буржуазных гражданских кодексов, не исключая французского, на предоставление собственнику господства над вещью лишь в пределах закона являются достаточным объяснением того единодушия, с которым господствующее мнение в буржуазной цивилистической литературе отвергает идею неограниченности собственности. Некоторое различие между отдельными авторами заключается лишь в том, что одни из них вместе с идеей неограниченности собственности отвергают и идею ее полноты, ставя по существу знак равенства между ними[910]; другие же, признавая собственность правом наиболее полного господства над вещью, отвергают лишь идею неограниченного господства над нею[911].

Лишь в виде исключения в современной буржуазной литературе можно встретить авторов[912], которые в своих общих определениях как-то забыли опротестовать утверждение старых пандектистов о собственности как неограниченном по своей природе праве. Равным образом лишь в редких случаях приведенные выше общие определения собственности в кодексах периода империализма трактуются как исходящие из признания "принципиально неограниченной" власти собственника по распоряжению вещью[913]. Значительно чаще подчеркивается наличие многочисленных ограничений права собственности, установленных не только в самих гражданских кодексах, но и в специальном законодательстве, регулирующем отдельные отрасли хозяйства. Мы не говорим уже о тех идеологах империализма, которые в разнообразных актах регулирования капиталистического хозяйства во время войны или кризиса усматривают далеко идущую "социализацию собственности" и утверждают, что ""абсолютное", математически чистое право господства собственника всегда существовало только в мире понятий", что в практической жизни всегда проявлялся "социальный уклон" (der "sociale Einschlag")[914].

Споры между буржуазными юристами по вопросу о неограниченности или ограниченности права собственности не затрагивают, однако, существа права капиталистической собственности как права присвоения чужого неоплаченного труда. Они ведутся в плоскости формальных и технических ограничений права собственности, неизбежных в условиях крупнокапиталистического производства и совместной жизни больших масс населения (техническо-санитарные условия эксплуатации промышленных предприятий, условия городского транспорта, право соседства и т.д.)[915].

Примечания:

[902] Ср. положение Маркса о деньгах и товаре, которые в качестве капитала "представляют командование над чужим трудом, притязание на присвоение чужого труда..." (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XIX, ч. 1, стр. 386).

[903] Savigny. System des heutigen Römischen Rechts. II Bd., 1840, S. 367.

[904] Eichhorn, op. cit., S. 396. – Вeseler, op. cit., I Abt., S 290.

[905] Wächter. Pandekten, II Teil, S. 5.

[906] Vangerоw. Lehrbuch der Pandekten. 7 Aufl., I Bd., 1876, S. 540. – Windscheid, op. cit., I Bd., S. 857–858. Своеобразную формулировку идеи неограниченности собственности дает Машке: "Собственность – такое право на вещь, которое может быть неограниченным", хотя бы на практике оно являлось более ограниченным, чем какое-либо вещное право на чужую вещь; последнее, напротив, всегда является ограниченным правом (Maschke. Das Eigentum im Civil- und Strafrechte. Untersuchungen zur organischen Struktur der Sachenrechte. 1895, S. 182–183).

[907] Otto Gierke. Deutsches Privatrecht, II Bd., S. 348–349, 358, 364–365.

[908] Jhering. Der Zweck im Recht, I Bd., S. 415–416.

[909] Ю.С. Гамбаров. Вещное право (литографированное издание), 1909, стр. 109–111.

[910] Ср.: Д.И. Мейер, указ. соч., т. II, стр. 3–4 и 26–27.

[911] Dernburg. Pandekten, I Bd., § 192. – F. Endemann, op. cit., Bd. II 1, S. 435–436. – Enneccerus-Kipp-Wolff, op. cit., Bd. II 1, S. 144. – Julius Gierke, op. cit., S. 44. – E.В. Васьковский, указ. соч., вып. II, стр. 74 и 77–78.

[912] Ср.: Josserand, op. cit., t. I, n° 1430. Напротив, Планиоль считает что ст. 544 Французского гражданского кодекса неточна в своей формулировке, ибо и право пользования, и право распоряжения подлежат "многочисленным ограничениям" (Рlaniоl, op. cit., t. I, n° 2329).

[913] Ср.: Tuor. Das neue Recht. Eine Einführung in das Schweiz. Ziwilgesetzbuch. 1912, S. 358. Напротив, Леман, комментируя тот же § 641 Швейцарского гражданского уложения, категорически утверждает: "Презумпция неограниченности собственности в гражданском уложении не нашла выражения". Леман признает, правда, что § 641 редактирован так, что ограничения собственности образуют собой все же исключение, которое должно быть доказано тем, кто на него ссылается, но вслед за тем еще раз подчеркивает: "Собственность (собственник? – А.В.) – это конституционный, а не абсолютный властитель" (Lееmann im Gmürs Kommentar zum SchwZGB, Bd. IV 1, S. 20).

[914] Hedemann. Sachenrecht, S. 17–18.

[915] Характерно, что и Антон Менгер подходил к вопросу об ограничениях свободы частной собственности прежде всего с административно-полицейской точки зрения: "Пользование собственностью все более подчинялось надзору и вмешательству государства при помощи полиций: полевой, лесной, горной, промысловой, водной, дорожной, строительной и пожарной" (Новое учение о государстве, стр. 95; ср. Гражданское право, стр. 124–125).