Список книг

« Предыдущая | Оглавление | Следующая »

Венедиктов А.В.
Избранные труды по гражданскому праву. Т. 2

§ 36. Формальные "ограничения" частной собственности при государственно-монополистическом капитализме

Буржуазные юристы не дали и не могли дать правильной оценки и формальным "ограничениям" права частной собственности, связанным с "регулированием" капиталистического хозяйства в годы первой мировой войны. Формально-юридические "ограничения" деятельности частнокапиталистических предприятий и отдельные случаи непосредственного участия империалистического государства в хозяйственном обороте они пытались выдать за изменение самой сущности капиталистического хозяйства. Вместе с буржуазными экономистами и политиками они объявили капиталистическое хозяйство военного времени "государственным" или "военным социализмом". Эти утверждения тогда же были разоблачены В.И. Лениным, неопровержимо доказавшим, что капиталистическое хозяйство военного времени на деле представляло собой "военно-государственный монополистический капитализм или, говоря проще и яснее, военную каторгу для рабочих, военную охрану прибылей капиталистов"[916].

В числе разнообразных методов "регулирования" капиталистического хозяйства империалистические государства применили в годы первой мировой войны принуждение к заключению договоров (Kon-trahierungszwang) и регулирование ряда их основных условий, принудительное распределение стратегического сырья и материалов, сосредоточение части товаров в монопольном распоряжении государства или реквизицию их, регулирование цен, взятие на учет и распределение по карточкам и ордерам ряда продовольственных и промышленных товаров, принудительное картелирование и синдицирование капиталистических предприятий, разнообразные формы контроля над ними и т.п. С формально-юридической точки зрения это приводило к известному усилению административно-правовых методов "регулирования" капиталистического хозяйства за счет гражданско-правовых и наряду с тем к изменениям в правовой форме тех отношений, которые сохранили свою гражданско-правовую природу и в условиях военного хозяйства. Одни из методов военно-хозяйственного "регулирования" были заимствованы из законодательства и практики довоенного времени, но были применены не в виде исключения, а в качестве мер общего порядка и в значительно измененном виде, другие явились целиком продуктом военного законодательства[917].

Военное "регулирование" частнохозяйственных отношений капиталистического общества получило разноречивую оценку в лагере буржуазных политиков, экономистов и юристов. Одни подвергли его резкой критике и, не отрицая самой необходимости известного вмешательства в частнохозяйственные отношения во время войны, считали тем не менее, что правительства их стран далеко вышли за пределы этой необходимости и создали чрезмерно бюрократическую и излишне связывающую частную инициативу систему регулирования. Другие доказывали не только неизбежность широкого вмешательства государства в хозяйственную жизнь военного времени, но и его положительную роль в обеспечении снабжения армии и населения, в особенности в тех условиях блокады, в которых находилась Германия, или в условиях подводной войны, тяжелые последствия которой остро ощущала Англия в 1917 г. Но и противники, и защитники военно-хозяйст-венного "регулирования" сходились в квалификации капиталистического хозяйства военного времени как "государственного" или "военного социализма"[918]. Противники военно-хозяйственного "регулирования" из числа откровенных идеологов буржуазии применяли эту характеристику в качестве "жупела", в качестве последнего и крайнего аргумента против всей системы военно-хозяйственного "регулирования". Реформисты использовали идею "государственного" или "военного социализма" для оправдания поддержки ими империалистической буржуазии своей страны и для содействия усиленному закабалению рабочих путем военно-принудительного регулирования условий труда. В.И. Ленин еще в 1917 г. неопровержимо доказал, однако, что то, что германские реформисты называли "военным социализмом", на деле представляло собой "военно-государственный монополистический капитализм или, говоря проще и яснее, военную каторгу для рабочих, военную охрану прибылей капиталистов", что "и Америка, и Германия "регулируют экономическую жизнь" так, чтобы рабочим (и крестьянам отчасти) создать военную каторгу, а банкирам и капиталистам - рай"[919].

Судьба военно-хозяйственного законодательства первой мировой войны оказалась различной в отдельных странах. США, Англия и Франция ликвидировали всю систему военно-хозяйственного "регулирования", за единичными исключениями, немедленно или вскоре после прекращения военных действий. В Германии военно-хозяйствен-ное "регулирование" в значительной мере также отпало с прекращением войны, но частично превратилось в "регулирование" ряда отраслей промышленности (угольной, железной, калийной, сернокислотной и дегтярной, а также электрохозяйства) в порядке так называемой "социализации"[920]. За исключением закона от 31/XII 1919 г. о "социализации" электрохозяйства, предоставлявшего государству право на принудительный выкуп всех электростанций и электропередач определенной мощности, но не получившего никакого применения на практике, все остальные законы предусматривали по существу лишь принудительное синдицирование соответствующих отраслей промышленности и создание особых органов (Selbstverwaltungskörper - так называемых "хозяйственных парламентов") для контроля за деятельностью принудительных синдикатов. Все это регулирование, полностью сохранявшее право собственности и решающее слово в подобном "контроле" (точнее - "самоконтроле") за самими промышленниками, было лишь одной из форм государственно-монополистического капитализма[921].

В годы второй мировой войны капиталистические страны значительно расширили "регулирование" своего хозяйства по сравнению с первой мировой войной, но не внесли в него каких-либо принципиально новых элементов. Фашистские страны, которые еще задолго до начала войны "перевели свое народное хозяйство на рельсы военной экономики, ухлопав на это дело свои запасы сырья и валюты" (И.В. Сталин)[922], уже до войны создали разветвленную систему органов и методов "регулирования"[923]. Приспособление ее к условиям войны потребовало относительно небольшого числа общих и специальных распоряжений[924]. В отличие от фашистских стран остальные крупные капиталистические державы начали "перестраиваться на военный лад" лишь в 1938-1939 гг. (И.В. Сталин)[925], причем в виде общего правила ограничились до войны разработкой планов мобилизации своего народного хозяйства, изданием или подготовкой необходимых законодательных актов и проведением лишь предварительных организационных мероприятий[926]. Но в первые же дни войны и даже накануне ее и эти государства развернули широкую систему органов и мероприятий по военному "регулированию" своего хозяйства, учтя опыт первой мировой войны и начав свое военно-хозяйственное законодательство в основном с тех позиций, на которых они находились в конце первой [мировой] войны[927]. Ряд таких мероприятий по военному "регулированию" капиталистического хозяйства, как распределение стратегического сырья и материалов путем приоритетной системы (установление определенной очередности в снабжении стратегическим сырьем и материалами предприятий, выполнявших военные заказы), регулирование цен или рационирование потребления гражданского населения (карточная система), которые, например, Англия в годы первой мировой войны проводила лишь с большим запозданием и колебаниями, был применен той же Англией с первых же дней второй мировой войны и в более широком объеме. В ходе войны как Англия, так и США ввели и некоторые новые методы регулирования (например, прямое распределение некоторых видов стратегического сырья и материалов вместо приоритетной системы)[928], в особенности же расширили строительство новых государственных заводов, в отличие от первой мировой войны, когда новые предприятия создавались преимущественно самими промышленниками за счет государственных субсидий и авансов[929].

Государственное "вмешательство" в капиталистическое хозяйство непосредственно отразилось на правовой форме имущественных отношений военного времени. В годы второй мировой войны они еще в большей степени подпали под действие административно-правовых норм, чем в годы первой мировой войны. Особенно наглядно это проявилось в Германии, где террористическая система фашистского военно-хозяйственного регулирования носила наиболее резко выраженный полицейско-принудительный характер. Но и в англосаксонских странах, в которых хозяйственно-мобилизационные мероприятия проводились главным образом путем "соглашений" с предпринимательскими организациями[930], административно-правовые методы "регулирования" хозяйства получили все же большее распространение, чем в годы первой мировой войны.

Несмотря на различие в методах[931] и в самом объеме военно-хозяйственного "регулирования", финансовый капитал во всех буржуазных странах широко использовал свое участие в государственных "регулирующих" органах, военные заказы и военную конъюнктуру для максимального усиления своих позиций. Концентрация промышленности производилась в годы второй мировой войны еще интенсивнее, чем в годы первой [мировой] войны. В Германии она проводилась путем широкого применения государственного принуждения (ср. "прочесывание предприятий")[932], в Англии и США - преимущественно в порядке "соглашений"[933], но результат ее был один и тот же: сокращение числа мелких и средних предприятий и дальнейшее усиление мощи монополистических объединений (трестов, концернов и т.п.)[934]. Наряду с тем именно крупнейшие тресты и концерны извлекли наибольшие выгоду из строительства и последующей эксплуатации предприятий, созданных за годы второй мировой войны государством. В США за счет государства было произведено почти 45% всех капитальных вложений в американское хозяйство за годы войны, но лишь около 1/10 этих вложений осталось в непосредственной эксплуатации самого государства. Все остальные были сданы в управление или в аренду частным корпорациям[935]. Финансовый капитал широко использовал мобилизованные государством средства в своих интересах, но возложил весь риск военного строительства на государственную казну, т.е. на настоящих и будущих плательщиков государственных налогов. Одновременно он обеспечил переход большей части новых государственных предприятий после войны в собственность частных монополий на исключительно выгодных для последних условиях[936]. Огромные средства, затраченные Соединенными Штатами на военные заказы и строительство новых военных заводов, были использованы финансовым капиталом для получения скандальных военных прибылей и дальнейшего роста монополий[937].

Финансовый капитал широко использовал свою политическую и экономическую власть и в период реконверсии, т.е. перехода капиталистического хозяйства с рельсов военной экономики на рельсы мирной экономики. Сокращение военных заказов, демобилизация многомиллионных армий, невозможность в условиях капиталистического производства использовать возросшую за годы войны производственную мощь предприятий и освобожденную для мирного производства рабочую силу в интересах народного хозяйства и широких масс потребителей, непрерывно возрастающая безработица, острый недостаток продовольствия (мировой продовольственный кризис) - все эти факторы, в связи с углублением и обострением общего кризиса капитализма, оказались значительно более неблагоприятными для капиталистических государств после второй мировой войны и лишили их возможности с той же быстротой ликвидировать систему военно-хозяйственного "регулирования", как это было сделано в США, Англии и Франции после первой мировой войны. Все же, хотя США формально объявили об официальном окончании войны только 31/XII 1946 г.[938], правительство Трумэна еще до того сняло, за единичными исключениями, "контроль" над ценами и заработной платой[939] и ликвидировало регулирующие органы военного времени, передав необходимую в условиях еще незавершенной реконверсии часть их функций соответствующим ведомствам и общему ликвидационному управлению, созданному в декабре 1946 г.[940]

Сложнее проблема реконверсии оказалась для Англии, принужденной импортировать большое количество сырья и продовольствия и стремящейся покрыть этот импорт усиленным развитием экспорта промышленных изделий. Это создало, в дополнение к указанным выше общим факторам, особые трудности для реконверсии английского хозяйства. В октябре 1945 г. английский парламент продлил на пять лет полномочия правительства по нормированию товаров первой необходимости, по распределению сырья, по регулированию цен, по контролю над сделками с иностранной валютой и т.д.[941] Опираясь на приведенный закон, лейбористское правительство получило возможность сохранить контроль над распределением и ценами по отношению к дефицитным товарам и использовать его для того, чтобы переложить всю тяжесть послевоенных затруднений на народные массы.

Наряду с сохранением целого ряда методов военно-хозяйствен-ного "регулирования" лейбористское правительство провело в 1946 г. через парламент законы о национализации Английского банка и угольной промышленности. Частные акционеры банка получили взамен своих акций государственные облигации, дающие им твердый доход. Соответствующую компенсацию в виде государственных облигаций с твердым доходом получили и владельцы угольных копей. Правительство сохранило во главе банка старых директоров. Для управления национализированными угольными копями были созданы центральные управления из директоров-специалистов, особый совет по вопросам продажи и снабжения страны углем с участием потребителей и областные правления (по типу центрального). В 1947 г. правительство провело через парламент закон о национализации железных дорог, в силу которого железные дороги с 1/I 1948 г. перешли к государству. Акционеры железнодорожных компаний получили компенсацию также в виде государственных облигаций с твердым доходом. Полученная владельцами всех национализированных предприятий компенсация фактически обеспечивает им значительно больший доход, чем они имели до войны или могли бы иметь в современных условиях от эксплуатации своих, крайне устарелых и нуждающихся в полной реконструкции, копей или железных дорог[942].

В 1944-1946 гг. был проведен ряд национализаций и во Франции: национализация угольных копей Севера и Па-де-Кале (указ от 13/XII 1944 г. и декрет от 4/V 1945 г.), воздушного транспорта (указ от 26/VI 1945 г.), Французского банка и четырех депозитных банков (закон от 2/XII 1945 г.), предприятий по производству и распределению электроэнергии и газа (закон от 8/IV 1946 г.), страховых обществ (закон от 25/IV 1946 г.), угольных копей (закон от 17/V 1946 г.) и др. Акционеры национализированных предприятий и банков получили компенсацию в разнообразной форме, в том числе путем предоставления им 49% акций в тех смешанных акционерных обществах, которым государство передало некоторые национализированные отрасли[943].

Поскольку экономической основой Франции остается частнокапиталистическая собственность на средства производства, поскольку Франция, несмотря на декларативную формулу ст. 1 ее новой конституции от 13(27)/Х 1946 г. о "демократической и социальной республике"[944], является по-прежнему буржуазной республикой, произведенная ею в 1944-1946 гг. "национализация" отдельных отраслей и предприятий также является одной из форм государственно-монополисти-ческого капитализма, как и английская "национализация". И к той, и к другой "национализации" полностью может быть применена та оценка, которая неоднократно давалась классиками марксизма разнообразным случаям перехода отдельных средств производства в собственность буржуазного государства. Когда буржуазное государство берет в свои руки сеть железных дорог или ряд промышленных предприятий (например, военных заводов), это не меняет классовой природы капиталистической собственности. Присвоение чужого неоплаченного труда не устраняется тем, что место отдельного капиталиста или капиталистического треста занимает само буржуазное государство. Государственно-капиталистическая собственность в буржуазных странах служит той же цели порабощения рабочего класса буржуазией, как и частная капиталистическая собственность.

Классическая характеристика этой государственной собственности была дана Энгельсом еще в "Анти-Дюринге": превращение в государственную собственность крупных средств сообщения: почты, телеграфа и железных дорог - "не отнимает... у производительных сил их капиталистических свойств... Какие бы формы ни принимало современное государство, оно остается механизмом чисто капиталистическим, государством капиталистов, идеальным совокупным капиталистом. Чем больше производительных сил захватит оно в свою собственность, тем полнее будет его превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан оно будет эксплуатировать. Рабочие останутся наемными рабочими... Капиталистические отношения не устранятся, а еще более обострятся"[945]. "Пока у власти остаются имущие классы, - писал Энгельс Максу Оппенгейму 24 марта 1891 г., - всякое огосударствление является не уничтожением эксплуатации, а только изменением ее формы; и это во французской, американской и швейцарской республиках ничуть не в меньшей мере, чем в монархической центральной Европе и на деспотическом европейском Востоке"[946]. В.И. Ленин, утверждая, что "государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, есть преддверие его"[947], одновременно настойчиво подчеркивал, что "самой распространенной ошибкой является буржуазно-реформистское утверждение, будто монополистический или государственно-монополис-тический капитализм уже не есть капитализм, уже может быть назван "государственным социализмом" и тому подобное... мы остаемся все же при капитализме, хотя и в новой его стадии, но, несомненно, при капитализме"[948]. И.В. Сталин, указав, что "выражение "государственный социализм" неточное", решительно разоблачил и отверг попытку подвести под общее понятие "государственный социализм" и социалистический строй в Советском Союзе, и "такой порядок, при котором известная часть богатств, иногда довольно значительная, переходит в руки государства или под его контроль, между тем как в огромном большинстве случаев собственность на заводы, фабрики, землю, остается в руках частных лиц", равно как и такой "порядок, при котором капиталистическое государство, в интересах подготовки или ведения войны, берет на свое содержание некоторое количество частных предприятий"[949].

Со времени первой мировой войны в разнообразных формах "регулирования" государством капиталистического хозяйства и непосредственного участия самого государства в промышленности все резче проявляется характерная черта современного империалистического государства: сращивание частнокапиталистических монополий с государством, использование финансовым капиталом государственного аппарата для осуществления своей внутренней и внешней экономической политики. В беседе с первой американской рабочей делегацией 9 сентября 1927 г. товарищ Сталин дал яркую характеристику взаимоотношений капиталистических правительств с финансовым капиталом: "Я знаю, что целый ряд капиталистических правительств контролируется крупнейшими банками, несмотря на существование "демократических" парламентов. Парламенты уверяют, что именно они контролируют правительства. А на деле получается, что состав правительств предопределяется и их действия контролируются крупнейшими финансовыми консорциумами. Кому не известно, что ни в одной капиталистической "державе" не может быть сформирован кабинет против воли крупнейших финансовых тузов: стоит только произвести финансовый нажим, - и министры летят со своих постов, как оглашенные. Это есть действительно контроль банков над правительствами, вопреки мнимому контролю парламентов"[950].

Сращивание частнокапиталистических монополий с государством обеспечивает им возможность направлять всю политику государственного "регулирования" капиталистического хозяйства в своих интересах и извлекать огромные выгоды из разнообразных форм этого "регулирования", в том числе и из "национализации" отдельных отраслей капиталистического хозяйства. Строительство государственных военных заводов в годы первой и второй мировых войн, разнообразные комбинации финансовых и промышленных магнатов по передаче их предприятий фашистскому государству или по созданию полугосударственных, получастных концернов под видом предприятий того же фашистского государства (ср. концерн "Герман Геринг"), послевоенная "национализация" некоторых отраслей хозяйства в Англии и Франции являются лишь различными формами государственно-моно-полистического капитализма, используемыми финансовым капиталом в своих интересах. Различия в формах государственного устройства тех империалистических стран, в которых эти мероприятия проводились, а также в политических и экономических условиях, в которых они в каждой из этих стран в тот или иной период осуществлялись, не устраняют единства их государственно-капиталистической природы[951]. В частности, и "национализация" в Англии и Франции, вопреки демагогическим попыткам английских лейбористов и французских "социалистов" объявить ее "социалистическим" мероприятием[952], является одной из форм государственно-монополистического капитализма, поскольку основой существующего в них строя по-прежнему остается капиталистическая собственность на средства производства, а государственная власть принадлежит тому же монополистическому капиталу, хотя бы он и прикрывал временно свою диктатуру "ширмой": "подкрашенным правительством капитала".

В этом принципиальное отличие английской и французской "национализации" от национализации в странах новой демократии, в которых "национализация крупной промышленности и банков, конфискация собственности сотрудничавших с немцами предателей в корне подорвали позиции монополистического капитала... и избавили массы от империалистической кабалы. Вместе с этим была заложена основа государственной общенародной собственности, был создан новый тип государства - народная республика, где власть принадлежит народу, крупная промышленность, транспорт и банки принадлежат государству и ведущей силой является блок трудящихся классов населения во главе с рабочим классом" (А.А. Жданов)[953]. Все это обеспечило осуществление национализации в интересах трудящихся и полностью исключило возможность такого ее использования в интересах бывших собственников национализированных предприятий, какое имело место в Англии и Франции.

Переход в собственность государства основных рычагов экономики и создание новой государственной власти обеспечивают возможность проведения в странах новой демократии и общегосударственных хозяйственных планов, предусмотренных их конституциями (ср. ст. 44 и 80 Конституции Югославии). В этом отношении страны новой демократии также принципиально отличаются от буржуазных государств, в частности от той же Франции, хотя и ее конституция предусматривает разработку национального экономического "плана", направленного на "полную занятость людей и рациональное использование материальных ресурсов" (ст. 25). Реальное осуществление подобного "плана" несовместимо с сохранением экономической базы капитализма, с сохранением капиталистической собственности на средства производства. Во время второй мировой войны и, особенно, после нее буржуазные идеологи пытались и пытаются доказать, что военно-хозяйствен-ное "регулирование" представляет собой пример или образец народнохозяйственного "планирования" и что народнохозяйственное "планирование" вообще может быть проведено как в условиях военного, так и в условиях мирного капиталистического хозяйства[954]. В противовес подобным попыткам, воскрешающим идеи "государственного" или "военного социализма" первой мировой войны под новыми лозунгами "народного", "нового демократического" или "общественного капитализма", нужно со всей решительностью подчеркнуть, что народнохозяйственное планирование несовместимо с сохранением капиталистической собственности на средства производства и неосуществимо ни в военных, ни в мирных условиях капиталистического хозяйства. Буржуазным государствам удалось обеспечить известную мобилизацию производительных сил в годы первой и, в особенности, в годы второй мировой войны путем принудительного распределения или сосредоточения в руках государства основных материальных и людских ресурсов. Но никакое военно-хозяйственное "регулирование" в капиталистических странах не могло уничтожить противоречий, внутренне присущих капиталистическому хозяйству, не могло уничтожить его стихийности, борьбы между отдельными предпринимательскими группами за прибавочную стоимость, устранить подчинение военного производства частнособственническим интересам капиталистических монополий[955]. Известное положение товарища Сталина о невозможности планового руководства хозяйством при наличии капиталистических порядков[956], о "невозможности осуществления принципов планового хозяйства при сохранении экономической базы капитализма"[957] полностью подтверждено всем опытом как первой, так и второй мировой войны. Оно сохраняет всю свою силу и по отношению к тем попыткам "планирования", которые были бы предприняты капиталистическими государствами на основе буржуазной "национализации" отдельных отраслей и предприятий, национализации, проводимой в условиях капиталистического хозяйства, - без перехода в собственность государства командных высот в народном хозяйстве и без основной предпосылки этого перехода: без уничтожения самой диктатуры буржуазии.

Высказывая в беседе с английским писателем Г.Д. Уэллсом (23 июля 1934 г.) свое "убеждение в невозможности планового хозяйства в условиях капитализма", товарищ Сталин, в ответ на ссылку Г.Д. Уэллса на рузвельтовские лозунги "нового порядка"[958], допускал в условиях капитализма "в лучшем случае - некоторое обуздание наиболее необузданных отдельных представителей капиталистического профита, некоторое усиление регулирующего начала в народном хозяйстве"[959].

Такого рода "регулирование" капиталистического хозяйства не имеет, конечно, ничего общего с подлинным народнохозяйственным "планированием", как бы ни стремились буржуазные политики и ученые подменить одно понятие другим.

Осуществляя в интересах финансового капитала "регулирование" капиталистического хозяйства в годы войны или экономического кризиса, империалистическое государство налагает на капиталистические предприятия некоторые "ограничения" свободы предпринимательской деятельности, которые буржуазные юристы склонны расценивать как сведение "почти к видимости (zum Scheine)" частноправовой индивидуалистической "формы" капиталистического хозяйства[960]. Подобные "ограничения" менее всего направлены на ограничение капиталистической эксплуатации. Напротив, именно в военное время империалистическая буржуазия наиболее успешно добивается отмены ряда норм, формально ограничивающих эксплуатацию наемного труда, и перебрасывает на плечи рабочих всю тяжесть понижения реальной заработной платы, скрытого за номинальным ее повышением. С другой стороны, наиболее чувствительными "ограничения" предпринимательской деятельности оказываются для мелких и средних предприятий, но не для крупнейших концернов и трестов. Представители последних, занимая руководящие позиции в военно-регулирующих органах, используют разнообразные методы военно-хозяйственного "регулирования" и различные формы военно-принудительной хозяйственной организации для получения наиболее выгодных военных заказов, для первоочередного снабжения своих предприятий стратегическим сырьем, транспортными средствами и т.д., для прямого или скрытого подавления своих конкурентов, вплоть до принудительной ликвидации их предприятий[961].

Достигнув этой своей цели во время войны и широко использовав в своих интересах всю систему военно-хозяйственного "регулирования" и военную конъюнктуру для получения неслыханных сверхприбылей, финансовые и промышленные магнаты с тем большей настойчивостью требуют после войны скорейшей отмены стесняющего в некоторой мере и их спекулятивную деятельность военного контроля. Слова Маркса, сказанные в эпоху промышленного капитализма, могут быть повторены и в эпоху империализма: "... то же самое буржуазное сознание, которое прославляет... безусловное подчинение частичного (при мануфактурном разделении труда. - А.В.) рабочего власти капитала, - это же самое буржуазное сознание с одинаковой горячностью поносит всякий сознательный общественный контроль и регулирование общественного процесса производства как покушение на неприкосновенность права собственности, свободы и самоопределяющегося "гения" индивидуального капиталиста"[962].

Так получается своеобразное "разделение труда" между одними "деловыми людьми", которые "поносят" государственное вмешательство и возражают против "регулирования" капиталистического хозяйства даже перед лицом надвигающегося экономического кризиса[963], и другими "деловыми людьми", которые в интересах ведущих групп финансового капитала проводят это "регулирование"[964] через общий или специально созданный на время войны или глубокого экономического кризиса государственный аппарат[965].

Примечания:

[916] В.И. Ленин. Соч., т. XXI, стр. 186.

[917] В пределах данной работы мы лишены возможности остановиться конкретнее даже на самых основных методах военно-хозяйственного "регулирования" или на главных различиях в объеме и общем характере этого "регулирования" в Германии, Франции, Англии, США и России. Более подробный анализ военно-хозяйственного законодательства названных стран будет дан нами в специальной работе. В настоящий момент мы ограничиваемся поэтому указанием отдельных изданий, в которых интересующиеся данной проблемой могут найти соответствующий материал. Основные мероприятия по военному "регулированию" германского хозяйства освещались в особых записках, которые правительство периодически представляло рейхстагу. Первой по времени была Denkschrift über wirtschaftliche Maßnahmen aus Anlaß des Krieges v. 23/XI 1914 г. (Reichstagsdruckrache, N 26), а первым законом – Gesetz über Ermächtigung des Bundesrats zu wirtschaftlichen Maßnahmen u.s.w., v. 4/VIII 1914 г. (RGBI, 1, S. 323), уполномочивший Союзный совет (верхнюю палату кайзеровской Германии) издавать во время войны законы, необходимые для предотвращения хозяйственных потрясений и потерь. Общую характеристику правовых форм германского хозяйства за годы первой мировой войны см.: Е. Heymann. Die Rechtsformen der militärischen Kriegswirtschaft als Grundlage des neuen deutschen Industrierechts, 1921. Военно-хозяйственное "регулирование" Франции освещено у Olphé-Gaillarda в его "Histoire économique et financière de la guerre" 1914–1918 (Paris, 1925), а в официозном сборнике "L’effort du ravitaillement français pendant la guerre et pour la paix (1914–1918)", redigé par Meillac; Англии – в официальных отчетах Военного кабинета: The War Cabinet: 1) Report for the year 1917 (Cd. 9005). London, 1918; 2) Report for the year 1918 (Cmd. 325). London, 1919; Соединенных Штатов Америки – в официальных отчетах двух руководящих органов военно-хозяйственного "регулирования": Военно-промышленного управления и Военно-торгового управления ("American Industry in the War". A Report of the War Industries Board by Bernard M. Вaruсh, Chairman. Washington, 1921; War Trade Board: "Government Control over Prices" by Carret assisted by Lubin and Stewart, Washington, 1920). Литературу и источники по военному "регулированию" промышленности в России см. в нашем очерке "Организация железной и угольной промышленности" (Тяжелая индустрия в СССР. ГИЗ, 1926, стр. 8 и 35–72); по "регулированию" снабжения продовольствием и транспорта: П.И. Лященко. История народного хозяйства СССР. Т. I, 1939, стр. 632–633 и 640–641.

[918] Вальтер Ратенау видел в германском военном хозяйстве "новые формы военного социализма" (W. Rathenau. Die neue Wirtschaft. 1921, S. 75: первое издание 1918 г.) и не стеснялся утверждать, что методы регулирования германского военного хозяйства "вплотную соприкасаются с методами социализма и коммунизма" (Deutschlands Rohstoffversorgnung, 36–39 Tausend, 1918, S. 5 – доклад, сделанный 20/XII 1915 г.). Это было последовательным развитием взглядов инициатора всей системы германского военно-хозяйственного "регулирования", который в качестве руководителя одного из крупнейших концернов – "Всеобщей компании электричества" (AEG) – искал новых путей и форм для укрепления и демагогического приукрашивания германского монополистического капитализма в критические для него годы. Тот же характер носили ссылки на "военный социализм" и в устах шейдемановского министра хозяйства реформиста Висселя, находившегося под сильным влиянием Ратенау при выработке проекта о так называемой "социализации" германского хозяйства (R. Wissel und W. Moellendorf. Wirtschafliche Selbstverwaltung. Zwei Kundgebungen des Reichswirtschaftsministeriums. 1919, S. 1). Даже и Черчилль, стоявший в годы первой мировой войны во главе Министерства военного снабжения, заявил 2/I 1919 г. чинам всего министерства: "Я считаю, что в целом достижения (achievements) Министерства военного снабжения являются величайшим аргументом в пользу государственного социализма (for State Socialism), который когда-либо имел место" (цит. по: L. Chioiza-Money. The Triumph of Nazionalization. 1920, p. 56–57). В 1945 г., в дни избирательной борьбы с лейбористами, Черчилль направил острие своей демагогии уже против идеи "государственного социализма". Вряд ли нужно доказывать, что столь различные декларации по вопросу о "государственном социализме" в 1919 и в 1945 гг. были в устах такого империалиста, как Черчилль, лишь различными формами защиты и демагогического приукрашивания империализма.

[919] В.И. Ленин. Соч., т. XXI, стр. 186 и 167.

[920] Текст общего закона о "социализации" от 23/III 1919 г. (Sozialisierungsgesetz) и специальных законов о "социализации" отдельных отраслей германской промышленности см.: Reier. Das Sozialisierungsgesetz vom 23. März 1919. Berlin und Leipzig, 1920, S. 17 ff., 83 ff. – Stern und Aron. Gesetz betr. die Sozialisierung der Elektrizitätswirtschaft vom 31 Dezember 1919. Berlin, 1920, S. 7 ff.

[921] За эти рамки не вышла бы и "социализация" германского электрохозяйства даже в случае выкупа государством всех или части электростанций, ибо буржуазная "национализация" средств производства не меняет способа соединения рабочей силы со средствами производства (см. стр. 296–297).

[922] И.В. Сталин. Вопросы ленинизма. Изд. 11, стр. 565.

[923] См. законы и указы: 1) об учреждении принудительных картелей (Zwangskartellgesetz) oт 15/VII 1933 г. (KGBL I, S. 488); 2) о предварительной перестройке имперского продовольственного сословия и мерах по регулированию рынка и цен на сельскохозяйственные продукты (Reichsnährstandsgesetz) от 13/IX 1933 г. (RGBI. I, S. 626); 3) о подготовке к органической перестройке германского хозяйства (Wirtschaftaufbaugezetz) от 27/II 1934 г. (RGBI. I, S. 185); 4) об обороте с промышленным сырьем и полуфабрикатами (Rohstoffverkehrsgesetz) от 22/III 1934 г. (RGBI. I, S. 212); дополнен и изменен указом о товарообороте от 4/IX 1934 г. (RGBI. I, S. 816); 5) о проведении четырехлетнего плана от 18/Х 1936 г. (RGBI. I, S. 887).

[924] Ср. указы: 1) об управлении хозяйством от 27/VIII 1939 г. (RGBI. I, S. 1495, 1519); 2) о военном хозяйстве от 4/IX 1939 г. (RGBI. I, S. 1609); 3) о полномочиях министра продовольствия и сельского хозяйства по регулированию сельскохозяйственного производства и продовольственного рынка от 27/VIII 1939 г. (RGBI. I, S. 1521); 4) о так называемых "общественных предприятиях" в промышленности от 4/IХ 1939 г. (RGBI. I, S. 1621) и об общественной помощи хозяйству от 19/II 1940 г. (RGBI. I, S. 395); 5) о помощи судьи в договорных отношениях в связи с войной (Vertraghilfeverordnung) от 30/IX 1939 г. (RGBI. I, S. 2329); ср. закон об "очистке" старых долгов, возникших в связи с хозяйственным кризисом, от 17/VIII 1938 г. в редакции 3/IX 1940 г. (RGBI. 1, S. 1209).

[925] И.В. Сталин. Вопросы ленинизма. Изд. 11, стр. 565.

[926] См. французский закон об общей организации нации для войны от 11/VII 1938 г., особый раздел которого (ст. 44–60) был посвящен специально вопросам экономической организации нации в военное время (Journal officiel, N 163, р. 8330); английский закон о резервах важнейших товаров 1933 г. (Essential Commodities Reserves Act, 1938), уполномочивший правительство образовать неприкосновенные запасы продовольствия и удобрений, которые могли быть использованы только с разрешения парламента, и закон США от 16/VI 1938 г., уполномочивший военного министра на заключение с предпринимателями в опытных целях договоров на "некоммерческие" (поп commer­cial) предметы военного снабжения (пушки, боеприпасы и др.), т.е. на предметы, не входящие в обычную коммерческую номенклатуру предприятия (Rutheford. Mobilizing Industry for War. – Harward Business Review, 1939, vol. XVIII, N 1, p. 2–4, 10).

[927] См. французские декреты об общем продовольственном снабжении нации во время войны от 1/IX 1939 г., о запрещении повышения цен на промышленные и продовольственные товары от 9/IX 1939 г. и об учреждении Министерства вооружения от 20/IX 1939 г. (Journal offciel, N 207, р. 10970; N 282, р. 13143; N 226, р. 11613); английские законы о чрезвычайных полномочиях правительства по обороне страны от 24/VIII 1939 г. (Emergency Powers [Defense] Act, 1939), о торговле с неприятелем от 5/IX 1939 г. (Trading with the Enemy Act, 1939) и о ценах на товары от 16/ХI 1939 г. (Prices of Goods Act, 1939), а также приказ министра военного снабжения о приоритетной системе от 31/Х 1939 г. (Priority of Work order, 1939 – см. текст всех названных актов в сборнике "Loose-Leaf War Legislation". Edited by J. Burke, London, 1939, p. 14, 213, 594, 739); законы Соединенных Штатов Америки о всеобщей воинской повинности от 16/IX 1940 г. (Selective Training and Service Act, 1940), расширявший одновременно полномочия президента по регулированию американского хозяйства, в частности по секвестру предприятий (ст. 9), о полномочиях правительства во время войны oт 18/XII 1941 г. и 27/III 1942 г. (First and Second War Powers Acts, 1941 and 1942), о реквизициях от 16/X 1941 г. (Property Requisitioning Act, 1941), о контроле над ценами от 30/I 1942 г. (Emergency Price Control Act, l942) и о стабилизации цен и заработной платы от 2/Х 1942 г. (см. текст названных законов, кроме закона от 16/IX 1940 г. в United States Code, 1940 Edition. Supplement V, 31/I 1941 г. to 13/I 1946 г., Washington, 1946, p. 1110, 1134–1135, 1139, 1140, 1143, 1152, 1153, 1167, 1198). Мы ограничиваемся указанием приведенных отдельных актов военно-хозяйственного "регулирования" и отсылаем интересующихся данной проблемой к монографической и журнальной литературе, посвященной вопросам военно-хозяйственного "регулирования" и законодательства. См., в частности: Annual Reports of the Federal Trade Commission, 1940, p. 131–141; 1941, p. 147–151; 1942, p. 89–93 (краткие сведения о военно-хозяйственном законодательстве всех стран, кроме Соединенных Штатов Америки); передовая статья в Law Quaterly Review, vol. LVI, N 8, 1940, р. 223, посвященная второму английскому закону о чрезвычайных полномочиях правительcтва по обороне страны от 22/V 1940 г. (см. текст его: Burke’s Loose-Leaf War Legislation, 1940, р. 75); Mobilization for Defense. Harward Law Review, vol. LIV, N 2, 1910, p. 278 ss.; American Economic Mobilization. A Study in the Mechanism of War. Harward Law Review, vol. LV, N 3, 1942, p. 427 ss.; Annual Reports of the Federal Trade Commission, 1942, p. 11–24; 1943, p. 11–26; Ноward. Trading with the Enemy. 1944, p. 31ss., 40; James. Wartime Price Control (сборник "War and Law". Ed. by Puttkammer, 1944, p. 142–154); Harris. Price and Related Controls in the United States. 1945, p. 41–43, 61–62, 250–253, 280–286, 317, 322–323, 369, 378. В советской литературе вопрос о военно-хозяйственном "регулировании" освещен в ряде работ, в том числе в работе акад. Е.С. Варги "Изменения в экономике капитализма в итоге второй мировой войны" (1946, стр. 15–55, 60–65 и 150–155). Антимарксистская позиция, занятая Е.С. Варгой в вопросе о роли государства в экономике капиталистических стран и о взаимоотношениях буржуазного государства и монополистического капитала, вызвала решительные возражения и острую критику со стороны подавляющего большинства участников специальной дискуссии, имевшей место в мае 1947 г. в Институте экономики Академии Наук СССР (см. стенографический отчет о дискуссии в приложении к N 11 журнала "Мировое хозяйство и мировая политика" за 1947 г.; И.М. Михеев. Научная дискуссия по проблемам послевоенной экономики капитализма. Изв. Акад. Наук СССР, Отд. экономики и права. 1947, N 4, стр. 279–290; И. Гладков. Об изменениях в экономике капитализма в результате второй мировой войны. Большевик, 1947, N 17, стр. 57–64). – См. также: Р.О. Халфина. Гражданское законодательство Англии в период второй мировой войны (Советское государство и право, 1946, N 1, стр. 70–79); Б.С. Никифоров. Уголовная ответственность за нарушения законодательства о нормировании снабжения населения в Англии (Советское государство и право, 1946, N 8–9, стр. 47–55).

[928] Равным образом во время второй мировой войны капиталистические государства со значительно большей легкостью разрешили в законодательном порядке некоторые гражданско-правовые проблемы, которые в годы первой мировой войны представляли большие трудности для хозяйственной и судебной практики, в частности проблему освобождения должников от ответственности за неисполнение обязательств в связи с обстоятельствами военного времени; ср. английский закон о реформе законодательства о договорах, исполнение которых стало невозможным, от 5/VIII 1943 г. (Law Reform [Frustrated Contracts] Act, 1943 – Burke’s Loose-Leaf War Legislation, 1943–1944, p. 37–40), и цит. германский указ от 30/ХI 1939 г. (Vertragshilfeverordnung – см. выше, прим. 2 на с. 288); подробнее см.: Williams. The Law Reform (Frustrated Contracts) Act, 1943. London, 1944, p. 18 ss. – Webber. The Effect of War on Contracts. London, 2-d ed. 1946, p. 384 ss., 681–695. – М.М. Агарков. К вопросу о договорной ответственности (сб. Института права Академии Наук СССР "Вопросы советского гражданского права", сб. I, 1945, стр. 134–141). – Л.А. Лунц. Учение о невозможности исполнения договорных обязательств в английском праве (Ученые записки ВИЮН. Вып. V, 1947, стр. 89–102). В ряду других примеров "вмешательства" государства в договорные отношения военного времени отметим закон США от 28/IV 1942 г. о перезаключении и ликвидации договоров по военным заказам (Renegotiation Act, 1942 – см. текст закона: Coordinators’ War Contracts Guide. Supplement A to 4-th and 5-th ed. Renegotiation of War Contracts. Chicago, 1944, p. 10–11; см. там же новую редакцию Renegotiation Act от 25/II 1944 г. и официальные разъяснения War Contracts Price Adjustment Board о перезаключении договоров по военным заказам в порядке закона от 25/II 1944 г. – ор. cit, p. 1 ss., 15–17).

[929] Л.А. Мендельсон. Капитальные инвестиции США во время войны (Мировое хозяйство и мировая политика. 1946, N 7–8, стр. 34–39); Е.С. Варга, указ. соч., стр. 60–61 и 261.

[930] Ср. заявление руководителя Управления военного производства США в годы второй мировой войны Дональда Нельсона: "Мы никогда не стремились принимать для промышленности тысяч решений, связанных с осуществлением производственной программы. Мы использовали контроль, все виды контроля, в том числе контроль снабжения материалами, но это было не больше, чем помощь государства промышленности получить то, что ей нужно было, чтобы выполнить заказы. Промышленность говорила нам, что ей нужно и когда ей это нужно. Мы лишь устанавливали правила, при которых можно было вести игру так, как промышленность хотела играть. Этот тезис является решающим. Мы (в Управлении военного производства) никогда не принимали решений за промышленников, как меня к этому ни побуждали" (приведено М.И. Рубинштейном во время дискуссии по книге Е.С. Варги – см. приложение к журналу "Мировое хозяйство в мировая политика", 1947, N 11, стр. 26).

[931] Отмечая различие в методах военно-хозяйственного "регулирования" капиталистического хозяйства в отдельных империалистических странах, мы должны предостеречь против переоценки этого различия. Финансовый капитал направлял всю политику военно-хозяйственного "регулирования" как в Германии, так и в США и Англии, используя преимущественно методы прямого государственного принуждения и террористических санкций по адресу своих конкурентов – в одних странах (например, в Германии) и методы преимущественно формально-добровольных "соглашений" государства с теми же монополистическими организациями, которые по существу диктовали правительству содержание и форму этих "соглашений", – в других странах (например, в США или Англии).

[932] Термин "прочесывание предприятий" применялся в Германии к периодически повторявшемуся пересмотру мелких и средних предприятий в целях приостановки отдельных предприятий для высвобождения занятых в них рабочих и служащих. Часть этих рабочих и служащих призывалась в армию, другая же направлялась на предприятия, принадлежавшие крупнейшим концернам и трестам. Порядок приостановки предприятий для высвобождения рабочей силы был урегулирован указом от 21/II 1940 г. (RGBI. I, S. 544). Массовое "прочесывание" торговых и ремесленных предприятий было проведено и в связи с так называемой "тотальной мобилизацией", объявленной указом от 27/I 1943 г. о регистрации мужчин от 16 до 65 лет и женщин от 17 до 45 лет для целей "имперской обороны" (RGBI. I, S. 67).

[933] Harris, op. cit., p. 322–328. – Economist. 15/V 1943 г., N 5203, р. 632.

[934] См. данные о концентрации и централизации производства и капитала во время войны: Е.С. Варга, указ. соч., стр. 50–66; Е. Яковлев. Съезд Национальной гильдии юристов США (Советское государство и право, 1927, N 1, стр. 66); Л. Ройтбурд. Усиление металлургических монополий США в годы войны (Мировое хозяйство и мировая политика, 1947, N 2, стр. 57–64).

[935] Л.А. Мендельсон, цит. статья, стр. 34 и 38.

[936] См. данные о 47 заводах, проданных за ¹/₃ их стоимости, у В. Чепракова. Современное экономическое положение США. – Большевик, 1947, N 9, стр. 36. Промышленный "диктатор" первой мировой войны Барух в своих рекомендациях по вопросу о реконверсии, наряду с демагогическими заявлениями о недопустимости продажи излишнего государственного имущества на условиях, выгодных "спекулянтам и прожектёрам", призывaл правительство продавать это имущество "по среднему курсу" (a midle course). При этом Барух с особенной настойчивостью подчеркивал, что военные издержки на приобретение и создание многих государственных имуществ имели мало общего с ценами мирного времени, что государственные предприятия строились в период инфляции и что оборудование, необходимое для выполнения особо специализированных военных заказов, в условиях реконверсии может быть оценено только как лом (Baruch and Hancock. War and Postwar Adjustment Policies. Washington, 1944, p. 9, 81). Фактически бóльшая часть государственных предприятий стала добычей крупных монополистических концернов на исключительно выгодных для них условиях (H. Многолет. Перестройка промышленности США после войны. – Мировое хозяйство и мировая политика. 1946, N 5, стр. 80–81).

[937] На пленарном заседании Генеральной ассамблеи Организации Объединенных Наций 18/IX 1947 г. А.Я. Вышинский привел данные Департамента (Министерства) торговли США о чистой прибыли американских корпораций за шесть лет войны (с 1940 по 1945 г.), составившей 52 миллиарда долларов: "Это прибыль, заработанная на человеческой крови, разрушенных городах, миллионах и миллионах вдов и сирот, оплакивающих своих погибших кормильцев" (Известия Советов, 1947, N 222). В связи с попытками защитников американских монополий опровергнуть эту цифру А.Я. Вышинский на пресс-конференции 26/IX 1947 г. привел развернутые данные о прибылях американских частных предприятий за 12 лет, включая 1940–1945 гг. (Известия Советов, 1947, N 229) и вслед за тем, в первом комитете, дал отпор попытке министра обороны Д. Форрестола защитить американских предпринимателей от упреков, что они наживаются на войне: "... приведенные мною дважды факты громадных прибылей, достигающих 52 миллиардов долларов, так и остались непоколебленными. Но это вполне понятно, ибо поколебать эти официальные данные нельзя. Известно, кроме того, что при капитализме войны всегда являлись и являются не только источником величайших несчастий для человечества, но вместе с тем и источником обогащения незначительного меньшинства в лице монополистической верхушки" (Известия Советов, 1947, N 251).

[938] Judicial Determination of the End of the War (Columbia Law Review. Vol. 47, 1947, N 2. р. 255).

[939] Ср.: Н.А. Вознесенский. Военная экономика СССР в период Отечественной войны, 1947, стр. 185.

[940] Так, например, военно-продовольственная администрация (War Food Administration) была ликвидирована уже 30/VI 1945 г., с передачей ее функций министру земледелия. Важнейший орган "регулирования" промышленности – Управление по делам военного производства (War Production Board) – был ликвидирован 4/Х 1945 г., с передачей его функций одновременно образованному Управлению по делам гражданского производства (Civilian Production Board). См. текст приказов от 30/VI и 4/Х 1945 г., N 9577 в 9638, в U.S. Code, 1940, Supplement V, 1946, p. 1129, 1133.

[941] Supplies and Services (Transitional Powers) Bill был принят палатой общин во втором чтении 9/Х 1945 г. (см. текст его: Webber, ор. cit., p. 713).

[942] В. Соколов. К вопросу о реформе Английского банка. Мировое хозяйство и мировая политика. 1945, N 6, стр. 90 сл. – Д. Зорина. Борьба вокруг национализации промышленности в Англии. Там же, 1946, N 10–11, стр. 42–51. – У. Брегель. Национализация Английского банка (Деньги и кредит, 1946, N 10, стр. 43–48). – И. Дрейзеншток. Национализация транспорта в Англии (Мировое хозяйство и мировая политика, 1947, N 6, стр. 65 и 68–71). Ср. отчет председателя федерации горнопромышленников Великобритании Фута, предлагавшего ограничиться принудительным или скорее полупринудительным картелированием и синдицированием английской угольной промышленности (А Plan for Coal. The Report to the Colliery Owners by Robert Foot, Chairman of the Mining Association of Great Britain. 1945, p. 40–47, 54, 62–67).

[943] Journal officiеl, 1945, N 106, р. 2545; N 150, р. 3890; N 285, р. 8001; 1946, N 84, р. 2951; N 101, р. 3566; N 116, р. 4271. – Б. Болдырев. Национализация банков во Франции. – Деньги и кредит, 1945, N 3, стр. 32–36. – И. Злобин. Национализация банков во Франции. – Советские финансы, 1946, N 3, стр. 7–11. – В. Любимова. Франция после выборов. – Мировое хозяйство и мировая политика, 1947, N 1, стр. 35–38. – Е.И. Носов. Конституция Франции. – Вестн. Лен. унив., 1947, N 5, стр. 69–70. – В.К. Райхер. Общественно-исторические типы страхования. 1947, стр. 159–160.

[944]  Текст Французской конституции см.: Советское государство и право, 1947, N 7, стр. 56–57.

[945] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XIV, стр. 281–282.

[946] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XXVIII, стр. 301–302.

[947] В.И. Ленин. Соч., т. XXI, стр. 187.

[948] Там же, стр. 416. Ср. высказывания В.И. Ленина о принципиальном различии между государственным (государственно-монополистическим) капитализмом в капиталистических странах и государственным капитализмом как одним из пяти общественно-экономических укладов в нашей стране на определенном этапе ее развития (В.И. Ленин. Соч., т. XXVI, стр. 460; т. XXVII, стр. 350).

[949]  Ленин и Сталин. Сборник произведений к изучению истории ВКП(б), т. III, 1936, стр. 665.

[950] И.В. Сталин. Вопросы ленинизма. Изд. 10, стр. 174.

[951] Ср.: Н.А. Вознесенский. Военная экономика СССР: "Буржуазное государство США характеризуется сращиванием государственного аппарата, прежде всего его верхушки, с заправилами и агентами капиталистических монополий и финансового капитала. Сила капиталистов-монополистов в США заключается, между прочим, в том, что они поставили себе на службу государство США" (стр. 31). То же сращивание имело место и в фашистских странах: "Гитлеровская Германия была страной частной собственности на средства производства, страной, в которой было наиболее ярко представлено сращивание капиталистической хозяйственной верхушки с государственной политической организацией" (там же, стр. 169).

[952] Демагогические попытки английских лейбористов и французских "социалистов" объявить проведенную в Англии и Франции "национализацию" "социалистическим" мероприятием по существу представляют собой один из приемов той защиты империализма, о которой писал В.И. Ленин в своей исторической работе "Империализм как высшая стадия капитализма": "Буржуазные ученые и публицисты выступают защитниками империализма обыкновенно в несколько прикрытой форме, затушевывая полное господство империализма и его глубокие корни, стараясь выдвинуть на первый план частности и второстепенные подробности, усиливаясь отвлечь внимание от существенного совершенно несерьезными проектами "реформ" – вроде полицейского надзора за трестами или банками и т.п." (В.И. Ленин. Соч., т. XIX, стр. 159–160). Ср. известное положение товарища Сталина о правительствах типа Макдональда и Шейдемана, которые "нужны капиталу как ширма, когда ему неудобно, невыгодно, трудно угнетать и эксплуатировать массы без ширмы" и которые "неизбежно остаются подкрашенными правительствами капитала" (Вопросы ленинизма. Изд. 11, стр. 29).

[953] А.А. Жданов. О международном положении (доклад, сделанный на информационном совещании представителей некоторых компартий в Польше в конце сентября 1947 г. – Правда, 1947, N 280). См. также ст. 14–20 Конституции Федеративной Народной Республики Югославии от 31/I 1946 г. (Советское государство и право, 1946, N 8–9, стр. 67) и декреты президента Чехословацкой Республики от 24/Х 1945 г. о национализации: 1) рудников и некоторых промышленных предприятий, 2) некоторых предприятий пищевой промышленности, 3) акционерных банков и 4) страховых обществ (La Nationalisation en Tchécoslovaquie. Les Decrets du President de la Republique Tchécoslovaque du 24 octobre 1945. Prague, 1946, p. 11, 41, 47, 55). О национализации в странах новой демократии см.: За прочный мир, за народную демократию, 1947, N 1, стр. 6–7; N 2, стр. 5; N 3, стр. 2, 4 и 6; 1948, N 1 (4), стр. 3–4 и 6. – Конъюнктурный бюллетень журнала "Мировое хозяйство и мировая политика", 1947, N 6, стр. 4–5, 8–9, 12–13, 16, 19, 22, 26, 28 и 31. – И. Гольдман. Очерк национализации в Чехословакии, 1947, стр. 21–23 и 56–58; ср. стр. 13–15. – И.П. Трайнин. Демократия особого типа. – Советское государство и право, 1947, N 3, стр. 1–5, 9–11 и 14.

[954] Действительный классовый смысл всех этих попыток и полная неосуществимость выдвигаемых их авторами проектов "планирования" капиталистического хозяйства неоднократно выявлялись в советской литературе. См.: Н.А. Вознесенcкий. Военная экономика СССР: "В период второй мировой войны господство капиталистических монополий в США на основе дальнейшей концентрации и централизации капитала резко усилилось. Разговоры наивных людей, а чаще – злостных лжецов о "народном" капитализме в США – сказки для дураков. Достаточно сказать, что в 1944 г. в США 75% всех военных заказов получили 100 крупнейших капиталистических монополий, а 30 сверхкрупных капиталистов-монополистов получили 49% всех военных заказов. Они всевластные хозяева военной экономики Соединенных Штатов Америки ... Наивны рассуждения о планировании государством в США военной экономики. Получение принудительных заказов от государства капиталистическими монополиями США – это еще не планирование народного хозяйства. Жалкие попытки "планировать" экономику в США терпят крах, как только они выходят за рамки содействия монополистам в получении прибыли" (стр. 30–31; ср. стр. 184–185). См. также: И. Кузьминов. Мистер Джонстон в роли проповедника "народного капитализма". – Большевик, 1946, N 21, стр. 55–64. – М. Баскин. Американские социологические журналы. – Большевик, 1947, N 1, стр. 56–57 и 60–63. – И. Кузьминов. О капитализме "абсолютном" и капитализме "ограниченном". – Большевик, 1947, N 3, стр. 83–.96. – И. Блюмин. Современная буржуазная политическая экономия в Англии. – Большевик, 1947, N 10, стр. 44 и 52. – Э. Шифрин. Апологетика капитализма под видом теории "планирования". – Мировое хозяйство и мировая политика, 1946, N 10–11, стр. 120–123; его же. Иллюзии "хозяйственной демократии". Там же, 1947, N 2, стр. 98–104.

[955] Ср.: Н.А. Вознесенский. Военная экономика СССР: "Рассуждения некоторых теоретиков, считающих себя марксистами, о "решающей роли государства в военном хозяйстве капиталистических стран", являются пустяками, не заслуживающими внимания. Эти "марксисты" наивно думают, что использование хищниками монополистического капитала государственного аппарата США для получения военных сверхприбылей будто бы свидетельствует о решающей роли государства в экономике" (стр. 31). В США в период второй мировой войны "буржуазное государство могло лишь обеспечить контроль за распределением стратегического сырья. Вместе с окончанием заказов военного периода закончил свое существование и этот временный контроль" (там же, стр. 74). См. также цит. стенографический отчет о дискуссии по книге Е.С. Варги (приложение к N 11 журнала "Мировое хозяйство и мировая политика" за 1947 г.) и цит. обзоры той же дискуссии у И.М. Михеева (Известия Академии Наук СССР. Отделение экономики и права. 1947, N 4) и у И. Гладкова (Большевик, 1947, N 17).

[956] XV съезд ВКП(б) 2–19/ХII 1927 г. Стенографический отчет, 1935, стр. 67.

[957] И.В. Сталин. Вопросы ленинизма. Изд. 10, стр. 601.

[958] О рузвельтовском "новом порядке" (New Deal) см. нашу статью "Две системы хозяйства в свете Сталинской Конституции" (Фронт науки и техники, 1937, N 2, стр. 28–32).

[959] И.В. Сталин. Вопросы ленинизма. Изд. 10, стр. 601. Вопрос о "регулировании производства" был затронут и в беседе И.В. Сталина с деятелем республиканской партии США Гарольдом Стассеном 9 апреля 1947 г. (Известия Советов, 1947, N 108).

[960] Ср.: Неуmann, op. cit., S. 20.

[961] Одним из ярких примеров подобной политики является практика германского финансового капитала, получившая наиболее резкое выражение в образовании в 1941–1942 гг. имперских объединений (Reichsvereinigungen) по углю, железу, искусственно­му волокну и цементу, наделенных неограниченными правами по ликвидации и принудительной реорганизации не только отдельных предприятий, но даже и монополистических объединений (картелей и синдикатов) средней и отчасти крупной промышленности (ср. указ от 29/V 1942 г. об имперском объединении по железу. – Kartell-Rundschau. 1942, Н. 7, S. 229).

[962] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XVII, стр. 393.

[963] См. беседу И.В. Сталина с Гарольдом Стассеном 9 апреля 1947 г. (Известия Советов, 1947, N 108).

[964] Ср. послание, с которым Трумэн обратился к конгрессу в ноябре 1947 г. по поводу мер борьбы с инфляцией в США. Трумэн предложил восстановить контроль над кредитом потребителям, ввести регулирование спекулятивной торговли на товарных биржах, продлить и усилить контроль над экспортом, продлить право распределять транспортные средства и оборудование, ввести контроль над распределением дефицитных товаров, которые оказывают существенное влияние на прожиточный минимум или промышленное производство, продлить и усилить контроль над квартирной платой, ввести нормирование дефицитных потребительских товаров и установление максимальных цен на дефицитные продукты, а также максимума для заработной платы, необходимого для того, чтобы сохранить эти максимальные цены (Известия Советов, 1947, N 273). В этом послании демагогические заявления о необходимости некоторых мер по "регулированию" капиталистического хозяйства в связи с приближением экономического кризиса тесно переплетаются со стремлением перебросить – путем соответствующего "регулирования" заработной платы и цен – всю тяжесть кризиса на плечи рабочего класса и широких потребительских масс.

[965] Примером такого же "разделения труда" является практика США по применению так называемого "антитрестовского законодательства" (закона Шермана от 2/VII 1890 г., закона Клейтона от 15/Х 1914 г. и др.). В зависимости от политической и экономической конъюнктуры правительство и Верховный суд США распределяют между собой функции по "применению" названных законов, то возбуждая преследование против наиболее скандальных злоупотреблений со стороны отдельных монополистических организаций, то прекращая эти дела за отсутствием в действиях этих организаций "фактического состава", предусмотренного антитрестовскими законами. Подробнее см. нашу статью "Американское законодательство о трестах и практика его применения" (Революция права, 1929, N 6, стр. 126–139).